-При всем уважении к журналистам Эха, Дождя и прочих либеральных СМИ. Ну нахрена самим давать повод??? На Дожде устроили тупой опрос про сдачу блокадного Ленинграда, Плющев устроил идиотский опрос про трагически погибшего сына главы администрации Сергея Иванова...ну нахрена?
-А в голову не приходило, что у тебя голова прострелена?
Нет. Серьёзно. Без обид.
70лет пропаганды моим родителям не давали повода даже усомнится в правильности курса дорогого леонида ильича. У них голова была пробита. Дырка в ней. Полное отсутствие самостоятельного мышления на запретные темы.
То есть запретноёй её сделали другие люди и назвали её запретной. Тут включился рычажок и перемкнуло.
Сдачу вифлиема или константинополя можно обсуждать, а Ленинграда нельзя. Табу. Как человека съесть.
В подкорку благоговенье вживили.
Так вот странно то, что они не только питер туда вживляют, они теперь вживляют веру в непогрешимость слуг народа и их детей.
Уже нельзя спросить: "А в самом ли деле мы должны скорбить над человеком, который сбил человека и отмазавшись, посадил невиновного?"
Нельзя уже спрашивать. Понимаешь?.
Они тебе в голове дырочку проковыряли Ленинградом и теперь тута всякую чепуху пропихивают. Потихонечку, не каждый день. Пока ты еще робко спрашиваешь...Ну нахрена самим давать повод??? На Дожде устроили тупой опрос про сдачу блокадного Ленинграда, Плющев устроил идиотский опрос про трагически погибшего сына главы администрации Сергея Иванова...ну нахрена?
А робость твоя в том что ты не 70лет обработан. Живой и свободный человек в тебе умирает и сопротивляется.
Не долго осталось ему. Пропаганда и время. Дальше больше...
Думаешь моя мама могла себе предстаить что она зомбирована? Да нет. Как раз наоборот. Они всерьёз считали себя самыми свободными людьми в мире. Они могли рассуждать на любые темы и критически мыслить по любому поводу, даже иногда сами поражались своей свободе.
Просто на некоторые темы у них было табу. Нельзя усомниться в том-то и том то... нельзя думать что наши то-то и то то... Даже в целесообразности возведения памятников Ленину, они не могли усомнится.
Вот ты же сполкойно относишься к памятникам Ленину и уже можешь рассуждать, потому что из твоей головы они это вытащили и положили другое.
А люди другие могут. Понимаешь? Могут, но другие!
Journal information